сижу жую утренние щи. на работу надо бежать, чтобы делать чужую работу. хотя, если тот чел увольняется, то это уже почти моя работа. скоро за половину завода работать буду
в голове гудит не хуже, чем рядом комп, хотя вроде уже лет сто не пил. жара, что поделаешь? даже чай почти не пью. а кроме гудения в голове ничего нет. может потому и гудит? эй, пустота-а! а-а-а ладно, делать нечего, надо работать идти. сам подписался, что в отпуск не пойдешь, так что терпи казак, атаманом будешь

---

Анархия в Греции: оппозиционеров вдохновляет собака Сосиска

news.mail.ru/politics/6131468/gallery/996363/

На самом деле это специалисты из кинологического подразделения отряда "Богомолов" помогают свергать правительство для Вечного Императора

---

скучно и сонно.
лечь и не просыпаться.
жизнь течет монотонно.
неизвестно,куда телепаться.

упасть,отжаться,подняться.
встать-невстать, размышляя.
с горы головой по земле кувыркаться.
периодически шутки вставляя.

---

Старший технолох

Расту, в рот мне ноги!

---

"Человек, не имеющий чувства юмора, должен иметь хотя бы чувство, что у него нет чувства юмора"
-С.Е.Лец

---

Раньше попадались толстые черные волосы в голове. А теперь... Старею

---

последний день весны катится к закату...а когда-то придет день последней весны, когда жизнь совсем склонится к закату

---

Чувствую себя персонажем фильма "Faceoff". Оный фэйс очень активно делает офф и чешется, и щиплет, хоть целый день сиди и отдирай кожу вместо работы

---

Мин. 4 vac) Ilja13 делает простейший пас на Eladamri
... Пробивает Eladamri!
... ГОЛ!!!

---

Хоанга

Та, что творит добро.
Есть в этом слове нечто притягательное, слабый отзвук флейт несбывшегося, вкус липкой ириски, запретной и оттого самой сладкой на свете. Помните? Хоа-а-анга... пьянит аромат жасмина, самовольно вторгаясь в соленый запах моря, южное солнце, одичалый демон зноя, сыт на рассвете и легко касается вашей кожи мириадами теплых пальцев, мурлыча на весь небосклон:
- Хоа-а-а-а...
Слышите?
И еще - тайна, которая заставляет сердце трепетать птенцом в ладони, предвкушая чудо.
Чувствуете?

Ее звали именно так - я это понял с первого взгляда.

* * *

В тот день я проснулся гораздо раньше обычного, с твердой уверенностью в неизбежности чуда. Так просыпаются дети в свой день рождения; с возрастом, увы, ощущение праздника тускнеет, покрывается мохнатой пылью, будто монета, закатившаяся под диван - чтобы застрять в щели между полом и плинтусом на долгие годы.
Тихонько, стараясь никого не разбудить, я оделся и вышел на улицу.
Ноги сами понесли меня в нужном направлении. И я совсем не удивился, когда увидел ее. Чудо должно было произойти - и оно произошло.
Понимаете?
Она сидела у входа в парк, прямо посреди тротуара, и ждала.
Ждала меня.
Я подошел к ней и сел рядом.
- Здравствуй, Хоанга,- сказал я.
И она, чуть зажмурившись, улыбнулась мне своей обворожительной улыбкой.
Можно, Хоанга?
Да...
Я протянул руку и впервые коснулся ее - ее, полосатого Чуда по имени Хоанга.

Тигры.
Почему они так волнуют нас, не дают покоя, почему нас, хилых выродков обезьяньего племени, так влечет к могучим хищникам? -- посмотреть, хоть одним глазком, постоять рядом, пусть по разные стороны разделяющей решетки, но рядом, вместе...
У вас по-другому?
Помню прекрасную, полную теплой грусти и света, повесть Сарояна "Тигр Тома Трэйси". В детстве я зачитывался ею, да и став взрослым, многократно доставал с полки потрепанный томик -- и всякий раз ко мне на миг возвращалось то детское ощущение прикосновения к Чуду. А нечеловечески простые, безумно вдохновенные строки Блэйка? "Tiger, tiger, burning bright in the forest of the night..."?! Для меня они в свое время стали шоком, чудесным откровением! Или, не помню уж чей, рассказ "Автоматический тигр"? Или "Тигр для Мальгуди" Р. К. Нарайана? Или крохотная миниатюра, где тигры - совсем не те, кем они нам кажутся...
Ловцы тигров в сети из слов - мы с вами одной крови.

Мы сидели рядом. Смотрели, как поднимается солнце. Мы впитывали его лучи, и радостное томление не проходило -- наоборот, усиливалось, заставляя меня ближе придвинуться к ней, обнять за шею...
Я знал: мне - можно.
Можно вот так сидеть, можно гладить мягкую, на удивление шелковистую шерсть, можно улыбаться, когда она время от времени лукаво косилась на меня зеленым глазом. Да, знаю не хуже вас, что у тигров глаза желтые - но у моей Хоанги глаза были зеленые, с озорными золотистыми искорками.
Я ведь уже говорил вам: Хоанга - это чудо.
Помните?

А потом, когда солнце поднялось окончательно, мы переглянулись, подмигнули друг другу, и оба поняли - пора. Хоанга сладко потянулась, дав мне ощутить, как играют под ее шкурой гибкие мускулы, как бурлит в них нерастраченная, веселая сила, требуя выхода!
Мы встали и пошли.
Куда глаза глядят.
Ранние прохожие спешили мимо, по своим прохожим делам. Кое-кто вдруг шарахался в сторону, изумленно охая, спешил убраться подальше - но когда я пару раз оглянулся, то вдруг увидел: улыбки. Мечтательные, изумленные, робкие... всякие. Улыбки пробивались сквозь обыденность лиц первой травой, упрямо расталкивающей серую плоть асфальта -- на день, на час, на миг, а там будь что будет! Опомнитесь! - Чудо задевает вас жарким боком, Чудо тихо порыкивает, требуя уступить дорогу, Чудо мягко ступает по мятым бумажным стаканчикам и вчерашним окуркам, как вам не ступать никогда, или нет - сегодня вы дойдете до угла летящим шагом, забыв себя, того себя, о ком следовало бы вообще никогда не вспоминать.
И тогда я подумал, что теперь знаю, как выглядят нимбы вокруг голов святых.
Тех святых, что в миру зовутся юродивыми.
Ведь так?!
"Ну...- обалдело вылупился на нас похмельный мужичок со скамейки, служившей ему кроватью.- Может, и так... во дают!"
И зачем-то одернул мятый пиджак.
Вот, судорожно доставая из кобуры пистолет, подбежал усатый старшина. Резко остановился метрах в десяти, суетливо рванул затвор, забыв снять свой "Макаров" с предохранителя.
- Гражданин, немедленно отойдите! Вы что, не видите, кто рядом с вами... Сейчас я буду стрелять!
- Вижу я все прекрасно, старшина,- улыбаюсь я ему.- Только ни в кого вы стрелять не будете. Не в кого тут стрелять. Понимаете?
И становлюсь боком, чтобы загородить от старшины мою Хоангу. С него станется, пальнет наобум...
Старшина теряется и почти сразу находится.
Сказывается выучка.
- Почему без намордника? И без поводка? Не положено!
Я честно пытаюсь представить себе Хоангу на поводке и в наморднике - в результате чего начинаю хохотать.
- Ну я... мне тово... сообщить придется! - старшина сконфуженно пятится, тыча пистолетом в кобуру, безнадежно промахиваясь; и на усатом лице его помимо воли начинает проступать простодушная улыбка.
Увидел наконец!
Я машу ему рукой, и мы идем дальше.
И нам совершенно все равно, сообщит старшина куда-нибудь, или нет. От нас не убудет.
Мы идем по просыпающемуся городу, моя рука лежит на спине Хоанги, и нам обоим хорошо.
Видите? - это мы.
А это вы.

Наконец мы сворачиваем в переулок, в котором я живу. Хорошо, что жена вчера убрала квартиру -- стыдно было бы привести Хоангу в тот захламленный вертеп, который обычно представляет из себя наше обиталище. Но сегодня - другое дело. Жена как чувствовала, умница!
Все-таки не зря я бредил тиграми всю свою сознательную жизнь! Жена сама не раз покупала мне календари и открытки с усатыми мордами, полными сурового обаяния - и теперь она ничуть не удивилась.
- Нашел свою ненаглядную? - брови ее шутливо хмурятся.- Одной женщины мало, развратник? Как зовут-то хоть?
- Хоанга.
- Хоанга, ты, наверное, голодная? Этот обормот о еде, конечно, и не подумал!
Хорошая у меня жена!
Завидуете?

Вообще-то тигры едят мясо. Много. Это если кто не знает.
Хоанга тоже ела мясо. Наверное. А еще она ела мороженое "Забава", наполовину сливочное, наполовину шоколадное. И кизиловое варенье, деликатно выплевывая косточки в миску.
Но об этом - после.
Вы когда-нибудь пробовали пригласить тигрицу в городскую квартиру? Пусть даже достаточно большую, четырехкомнатную?
Подозреваю, что нет.
Так вот, я вам открою страшную тайну - ей там будет тесно!
Стоит ли удивляться, что спустя час мы снова выбрались на улицу: Хоанга, я, моя жена и сын. Всей семьей.
И пошли бродить по городу.

Я всегда любил месяц май. И всегда знал, предчувствовал: если моя жизнь когда-нибудь перевернется с ног на голову - это непременно случится в мае.
Вы никогда такого не чувствовали?
Да, чудес не бывает - навсегда. И даже надолго. Но май морочил нам головы, и мы искренне верили, что ошиблись.
Мы гуляли по улицам, бесконечно ели мороженое, с полчаса просидели в маленьком кафе под открытым небом, а люди за соседними столиками улыбались нам и подмигивали Хоанге, и еще предлагали заказать соленых орешков или пепси-колы - а Чудо улыбалось им в ответ своей неповторимой улыбкой; в итоге я всерьез начал ревновать тигрицу к ним всем...
О, будь я сам тигром!
Нет, тигром я не был. Но все равно сидел и блаженно улыбался.
Почти как Хоанга.
Зря смеетесь: так, как у нее, у меня все равно никогда не получится.
И у вас - тоже.

Когда мы уходили, нас не хотели отпускать, а горбоносый грузин-бармен все кричал вслед:
- Прихадыты ищо! Завтра прихадыты! Завтра! Я вашэй красавицэ такой шашлык сдэлаю!..
Нас фотографировали - и мы, включая Хоангу, ничего не имели против. А один парень с "Поляроидом" вскоре догнал нас и неловко протянул снимок.
- На память! И еще...- он повернулся к Хоанге.- Спасибо, что ты есть! Это просто здорово!
Хоанга благосклонно обошла вокруг фотографа, потершись об него.
- Можете ее погладить. Она разрешает,- улыбнулся я.- И не забудьте почесать за ухом.
...Парень ушел, обалдев от счастья, и еще долго оглядывался, пока не затерялся среди прохожих.
- Да, Хоанга, он прав,- наклонясь, прошептал я тигрице.- Спасибо, что ты есть.
"Пожалуйста", - вежливо дернулось ухо, за которым минутой раньше чесал счастливый парень.

Ночь. Цикадами потрескивают рдеющие угли, покрываясь мудрой сединой пепла, без конца пищит какая-то ночная птица, и сияющие глаза звезд с прищуром смотрят на землю.
Кто сказал, что звезды - холодные и колючие?
Они теплые и добрые. Они образуют в небе свое межзвездное братство, где бриллианты идут по цене пыли под ногами; и когда-нибудь мы тоже...
И вы.
Мы лежали у костра. На прихваченном с собой широченном пледе в легкомысленную клетку - он оказался настолько велик, что места хватило всем, даже нашей замечательной тигрице.
Мы лежали и смотрели на звезды, вдыхая смолистый запах сосен.
Четыре пары глаз блестели в ночи, разбрасывая по лесопосадке золотистые искры.
Все-таки прав тот, кто сказал, что тигры - совсем не те, кем они нам кажутся.

А потом был еще один день праздника, и еще, и еще...
Хоанга не делала ничего особенного. И мы не делали ничего особенного.
Мы просто гуляли по городу.
Наведались в знакомое кафе, и горбоносый бармен немедленно выставил перед Хоангой благоухающий шашлык.
- Дэнэг нэ нада! Абидышь! Подарок!..
Мы бродили по площадям и улицам, по паркам и аттракционам - и раскрашивали лица улыбками.
А еще горстями швыряли в чужие глаза искры из золота.
На третий день я обратил внимание, как чисто выметены улицы. И отнюдь не только в центре - мы забирались на окраину тоже. Город потерял свои обычные сумерки в любое время суток; теперь он, мой город, стоял на свету и изумлялся сам себе. Исчезли вечные груды мусора у киосков - владельцам сделалось стыдно. Ведь ОНА может пройти мимо... Позор! Бранные слова быстро становились редкостью; недельная сводка происшествий оказалась на удивление скупой.
Не верите?
И не надо. Лучше мы бросим спорить с вами и пройдемся неспеша по бульвару, взорвав вокруг себя фейерверк праздника.
Если хотите, если вам по-прежнему неинтересно жить, вызывайте пожарных.
Вот мы с Хоангой: идем, смеемся, и лишь изредка грозно порыкиваем на слишком уж нахальных мальчишек. Мол, мы вам все же тигры, а не кошки - понимать надо! Мы, хищники, народ такой...
Шалопаи понимали. С первого раза.
И мы с достоинством шли дальше.
Смотрите нам вслед.

Чудеса не вечны. И даже наоборот.
Это знает каждый.
Под вечер пятого дня Хоанга улыбнулась нам чуть грустно. Виновато улыбнулась, гася искры взгляда. И я понял -- пора. Теперь ей пора.
- Счастливого пути,- я присел рядом и обнял ее, как тогда, в первый раз, в парке. Горечи не было; только тихая грусть, сотканная из тишины и света.-- Мы будем ждать тебя...
И завопил от радости, пугая соседей по подъезду, когда зеленый глаз, плеснув лукавым золотом, подмигнул мне в ответ!
Я был уверен, что это означало - "жди"!

Наш сын уже спал, набегавшись за день; спал и улыбался во сне. Хоанга с моей женой закрылись в соседней комнате... вот так всегда! Даже если одна из женщин - тигрица, у них все равно найдутся свои женские тайны, которые нам, мужчинам, не предназначены! Ну и ладно. Тайны - это все-таки здорово!
Потом мы еще долго сидели у окна все вместе.
Прощались.

Наутро мой сын облазил всю квартиру. Даже под диван заглянул. И тайком утирал кулачком слезы. Мужчины не плачут.
Я его понимал.
Я тоже с удовольствием заглянул бы под диван, чтобы вытащить стертую монетку надежды, застрявшую в щели между полом и плинтусом еще в те времена, когда я засыпал и просыпался, улыбаясь.

Тигры.
Почему они так волнуют нас, не дают покоя, почему нас, хилых выродков обезьяньего племени, так влечет к могучим хищникам? - посмотреть, хоть одним глазком, постоять рядом, пусть по разные стороны разделяющей решетки, но рядом, вместе...
У вас по-другому?

* * *

Я шел пустым парком, пиная вчерашние окурки и топча мятые стаканчики из бумаги. Год Тигра, неслышно ступая по земле мягкими лапами, брел рядом; и далекие псы захлебывались в страхе хриплым лаем.
"Доигрался? - беззвучно вопрошал внутренний голос с интонациями опытного следователя, поднаторевшего раскалывать на признания вшивых интеллигентов.- Чудо ему, уроду... А финал? Финал-то где?! Дядя писать будет? Например, патетика: спецназ окружает вас, Хоанга рвет когтями бронежилеты, ты заслоняешь ее от роковой пули... не нравится? Морду воротишь? Тогда лирика: ты садишься ей на спину, и полосатая красавица уносит тебя в край, где зори розовеют над синью залива, а маленькие эльфы с крылышками из слюды..."
- Пшел вон! - вяло огрызнулся я, а Год Тигра только рыкнул, и внутренний голос поспешил убраться восвояси.
От его финалов нас тошнило.
Из-за поворота аллеи стремглав вылетела голенастая девчушка лет тринадцати. На роликах. Она неслась на нас вихрем в цветных налокотниках и наколенниках, пока вдруг не заложила крутой вираж, словно чего-то испугалась. Едва не поцеловавшись со старым ясенем, девчушка описала круг, второй, третий...
Я ощутил себя в центре мишени.
Вот сейчас невидимый палец тронет спусковой крючок...
Девчушка наконец решилась и по прямой подъехала почти вплотную.
- Как ее зовут? - спросила она, глядя рядом со мной и чуть-чуть вниз.
Улыбка первой травой прорастала на бледных губах, еще лишь понаслышке знающих о насилии помады.
- А тебя? - спросил я.

...Хоанга. Та, что творит добро.
Есть в этом слове нечто притягательное, слабый отзвук флейт несбывшегося, вкус липкой ириски, запретной и оттого самой сладкой на свете.
Помните?..

1-2 мая 1998 г.

---

МАКСИДРОМ!!!

Нет никаких "было" или "будет". Нет никаких "если бы" или "а вот бы". Есть только "здесь и сейчас", потому что все остальное только предвкушение, мечты или воспоминания. И им не сравниться с тем, что испытываешь в данный момент, будь то концерт, футбольный матч или разговор с другом.

---

оу...сегодня оказываеццо тяпница тринадцатое

---

Если встаешь каждый день,
Если бродишь как тень
И не пахнет сирень,
Что весной расцветает...

Остается лишь спать,
Никогда ни за чем не вставать,
Даже если зима устает осыпать
Острым пеплом из глаз своих туч...

Пусть глаза разомкнуть,
Что пройти долгий путь
От ножа и до сердца сквозь грудь
И уйти по волне босиком...

Пустить бы корни в землю живую,
Вцепиться руками в жилу стальную,
До крови разодрав клетку грудную.
Ведь не все ли равно?

---

Мне снилось, что я пилот истребителя.
Мне снилось, что я собирался жениться.
Мне снилось, что я летал на вертолете открытом по городу и садился на берег.
Мне снилось, что меня хотят убить перед свадьбой во время учений на самолете.
Но я не помню, кто моя невеста. Я только помню ее щеку на своей щеке

---

мне бы свои пули переплавить в струны

---

У меня по дому летает большая муха типа как потеплело

---

"Как умею стою,как умею пою,
Как умею над вами смеюсь!"

---

хочется что-то сказать, но на ум лезут только цитаты из песен или стихов. свои слова сбежали из зала и тихо курят на улице. до помутнения в глазах. ничего не пишется, словно ручка закусила свое жало и не хочет писать, откашливаясь чужими, неродными словами. она их выплевывает пулеметной очередью, а потом перечеркивает... чужое становится своим, свое становится мертвым

---

ахаха! Серхио Рамос разбил свежезавоеванный мадридским "Реалом" кубок уронил с крыши автобуса. на счастье. тока не на свое

---

Вот что блин за мода? Наваливают работы на пятницу именно. Всю неделю какой-то рассос, а потом на тебе вместо 7 часов - 10 с лишком торчи на работе. потом еще на понедельник заряд, но там еще премия светит в скором времени. Больше штуки бачей за месяц получать приятно. Даже оооооочень приятно, хоть и не на что тратить. Потом найдем